+7-495-723-0119

Роман Ромачев: Существует кибер-суверенитет. В этой зоне страны не хотят взаимодействовать

    نشرت 24 01, 2020 مؤلف CEO

    Роман Ромачев: Существует кибер-суверенитет. В этой зоне страны не хотят взаимодействовать

    Константин Чуриков: Сегодняшний эфир начнем с истории, которая тянется уже почти два месяца. И конца и края ей нет. Я говорю о ежедневных угрозах минирования. Сегодня тоже, кстати, неизвестные пытались, во всяком случае угрожали взорвать шесть районных судов в Петербурге и детские сады в Хабаровске.

    Оксана Галькевич: А в понедельник вообще был апогей, вы знаете, в Москве. Вы помните, наверное, этот день. Мы рассказывали об этом тоже. В Москве пришлось проверять все станции метро, около сотни школ и детских садов, а также торговые центры и гипермаркеты. Но сегодня, вы знаете, появилась наконец-то робкая надежда на то, что эта преступная активность все-таки пойдет на спад.

    Константин Чуриков: ФСБ сообщила, что по требованию Генпрокуратуры Роскомнадзор ограничил доступ к нидерландскому почтовому сервису StartMail.com, с ящиков которого поступило больше тысячи сообщений как раз о якобы заложенных бомбах в различных городах России. Значит ли это, что скоро выйдут и на след самих преступников? А может, уже вышли, просто мы об этом не знаем. Ну, сейчас все выясним.

    У нас в студии – Роман Ромачев, генеральный директор агентства «Р-Техно». Роман Владимирович, здравствуйте.

    Оксана Галькевич: Здравствуйте, Роман Владимирович.

    Роман Ромачев: Добрый вечер, добрый вечер.

    Оксана Галькевич: Вопросы, которые мы уже поставили в подводке. Означает ли, что вышли уже на след самих конкретных преступников и исполнителей?

    Роман Ромачев: К сожалению, это абсолютно ничего не означает. Это сродни стрельбы из пушки по комарам. Существуют тысячи других серверов почтовых, которые также анонимные и также не отвечают на запросы российских спецслужб. Вы можете сами анонимно абсолютно арендовать сервер, создать там почтовый сервер и отправлять сообщения. То есть это абсолютно ни к чему не приведет, будут сообщения с других почтовых серверов.

    Оксана Галькевич: Нет, ну подождите. Когда ФСБ отчитывается о такой операции, о такой работе, то вряд ли это означает, что они отправляли куда-то запросы, спрашивали: «Друзья, это не вы случайно звоните в Российскую Федерацию с угрозами, не вы рассылаете письма?» Подразумевается, что они как-то провели работу и все-таки вычислил. Нет? Или мы слишком доверчивые?

    Роман Ромачев: Ну, они вычислили. Они посмотрели на тысячи электронных писем, они увидели адресата – тот сайт, который вы сказали, тот сервер. Взяли и его заблокировали.

    Оксана Галькевич: А совместная работа с нидерландскими специальными службами какая-то проводилась? Или это исключительно в одностороннем порядке?

    Константин Чуриков: Я сейчас тебе процитирую ответ. Кстати, уважаемые друзья, на моем компьютере до сих пор этот сайт зловредный открывается. Можно его показать, как он выглядит. Да, вот смотрите.

    Оксана Галькевич: Он и днем работал, да, открывался и работал.

    Константин Чуриков: Вроде все так тихо, мирно, безмятежно. По поводу ответа. Тут была целая переписка. Есть представитель этой компании StartMail, господин Бинс. Он ответил: «Мы попросим, если поступит запрос от органов Нидерландов, попросим наших юристов проверить обоснованность запроса и определить, обязаны ли мы его удовлетворить». То есть людям как бы в открытую говорят: «Ребята, это террористы, они терроризируют нашу страну». А они говорят: «Ну извините».

    Роман Ромачев: К сожалению, вмешивается политика. И противостояние России с Западом, санкционное противостояние сказывается, в том числе и на взаимоотношениях между спецслужбами. Поэтому до сих пор мы не можем найти злоумышленников.

    Оксана Галькевич: Ну, вы знаете, может быть, здесь не совсем в политике дело. Нам сегодня в эфире днем эксперт говорил о том, что, в принципе, такие истории долго распутываются и достаточно долго привлекаются к ответственности эти люди, злоумышленники. Вот серия таких угроз, которая несколько лет назад была в Соединенных Штатах, та минировали синагоги, какие-то места и учреждения, заняла порядка двух лет.

    Роман Ромачев: Абсолютно верно.

    Оксана Галькевич: А тут два месяца прошло.

    Роман Ромачев: Данные почтового сервера – это всего лишь инструмент. Я повторюсь: может завтра использоваться другой инструмент. Злоумышленники могут сидеть буквально за стеной и отправлять сообщения. И они будут отправлять сообщения через десятки стран. Для того чтобы наши российские спецслужбы получили конечного отправителя, им нужно эти десятки стран не просто обзвонить, а нужно отправить официальные запросы. Это месяцы и месяцы работы. И опять же политика.

    Константин Чуриков: Что интересно? Нам много раз разные эксперты говорили, что, скорее всего, это какое-то зарубежье, говорили, что это Украина. Но вот информированный источник «Интерфакса» рассказал, что эти лжеминеры, которые рассылают угрозы, они берут выходные (есть такие признаки интересные) по субботам и воскресеньям, также не угрожали в праздники, с 1 по 7 января. Один раз в январе анонимы заминировали московские школы, когда те еще не открылись после каникул. Смотрите, уже есть какая-то типология поведения.

    Роман Ромачев: Православные?

    Константин Чуриков: Нет. Ну в принципе, понимаете, откуда эти люди? Вряд ли это, не знаю…

    Оксана Галькевич: Бездетные православные, я так понимаю.

    Роман Ромачев: Они могут сидеть буквально за стеной. Но, к сожалению, нет сейчас в мире какого-то органа, оперативного органа, который может достаточно молниеносно вычислять подобного рода преступников.

    Константин Чуриков: Подождите…

    Роман Ромачев: К сожалению, сейчас, повторюсь, вмешивается политика. Необходимо буквально за минуту выявить злоумышленника, а для этого нужны контакты между всеми спецслужбами.

    Константин Чуриков: Секундочку! В общем-то, мы знаем примеры оперативного реагирования наших специальных служб. Не вы ли и ваши коллеги нам рассказывали, что уж где-где, а в ФСБ работают просто профи, боги в этом вопросе. У нас столько айтишников, у нас столько людей.

    Роман Ромачев: У нас работают специалисты и боги, в том числе и в ФСБ. Но, к сожалению, особенность современного интернета такова, что вы без информации от коллег из-за рубежа не сможете расследовать международные преступления. А это в первую очередь международные преступления, поскольку сигнал идет через десятки стран.

    Оксана Галькевич: Но они же не должны быть заинтересованы в кооперации. Это ведь может коснуться любой страны на самом деле, любого сообщества.

    Роман Ромачев: Они должны быть заинтересованы, но, повторюсь, политика и сотрудничество с российскими спецслужбами…

    Оксана Галькевич: Слушайте, мы даже с американцами что-то, несмотря на какие-то конфликтные отношения между нашими странами, умудряемся…

    Роман Ромачев: Совершенно верно, да.

    Оксана Галькевич: Какие-то террористы завелись на территории Санкт-Петербурга – они нам сообщили. Они же не враги живым людям.

    Роман Ромачев: Да. Это единичный случай. К сожалению, в киберпространстве существует понятие такого киберсуверенитета. То есть у американцев есть кибервойска, которые защищают их киберсуверенитет. У нас есть свои кибервойска. В Европе есть кибервойска. И это некая такая зона, которую как бы не хотят делить страны между собой. Поэтому они не могут оперативно взаимодействовать в таких вопросах.

    Оксана Галькевич: Кибервойска.

    Константин Чуриков: Вы знаете, это еще, мне кажется, дискуссионный вопрос на тему: а нужна ли действительно полная свобода в интернете? Нисколько не стремясь ограничить, скажем так, положительные проявления свободы в интернете, в общем, наверное, всем надо подумать: а нам нужно, чтобы с любого сервиса можно было все что угодно отправить?

    Роман Ромачев: Я думаю, такая возможность будет еще достаточно долго. Тяжело идут переговоры по международному сотрудничеству. Повторюсь: не просто сотрудничество, а нужен координационный центр, в котором будут присутствовать специалисты из разных стран, которые буквально не просто в интернете, а на телефоне молниеносно могли отрабатывать подобные сигналы хакерских атак, звонков. Это первое.

    Во-вторых, немножко дополню предыдущий вопрос. Сейчас ведь Запад пытается вести некую такую санкционную и экономическую войну именно с Россией, поэтому эвакуация торговых центров и всевозможных мест массового скопления бьет сильно по экономике России. То есть это может быть один из инструментов Запада, в том числе для борьбы с экономикой России, для того чтобы немножко нас придавить. Это одна из версий. Поэтому мы не можем с ними сотрудничать, они не могут нам предоставить информацию.

    Оксана Галькевич: Костя, это же не наш интернет, это их интернет, нидерландский.

    Константин Чуриков: Понимаю.

    Оксана Галькевич: Кстати, суверенный интернет, над которым идет работа…

    Константин Чуриков: Вот зрители пишут: «И зачем нам такой интернет?»

    Оксана Галькевич: Суверенный вот этот интернет, свой собственный, он поможет в этой истории?

    Роман Ромачев: У нас как Медведев стал президентом 10 лет назад, он очень активно вел политику на то, чтобы сделать наш интернет более суверенным.

    Оксана Галькевич: Так и Путин об этом говорил не раз, по-моему.

    Роман Ромачев: Да. Сейчас меры предпринимаются. Если, скажем, 15 лет назад американцы могли отрубить наш интернет по одному лишь рубильнику, то сейчас, к счастью нашему, предпринимаются меры. То есть для того, чтобы наша экономика не встала из-за отсутствия коммуникации между людьми, суверенный интернет, именно наш российский, он обязательно нужен, просто необходим.

    Константин Чуриков: Нам звонит Григорий из Санкт-Петербурга. Кстати, город тоже пострадал от этих всяких лжеминирований. Григорий, здравствуйте.

    Оксана Галькевич: Здравствуйте, Григорий.

    Зритель: Здравствуйте. Вот у меня такой вопрос. Я, к счастью, сам от этого не страдал. В детский сад, куда мой ребенок ходит, туда не звонили и прочее. Конечно, это такая проблема серьезная. Такой огромный экономический ущерб от всех этих звонков. Вот у меня вопрос такой. А почему просто не реагировать вообще на эти звонки и эту информацию? Я поясню – почему.

    Мне кажется, ситуация такая. Если, допустим, существует какой-то потенциальный террорист, к примеру, и он хочет, к примеру, совершить какой-то теракт или что-то, не дай бог, взорвать где-то, то мне кажется, что он не будет звонить и предупреждать об этом. А люди, которые делают эти звонки, они уже в принципе ничего физически больше сделать не могут. Вот у меня такая точка зрения. Почему вообще не перестать реагировать на вот эти звонки в интернете?

    Константин Чуриков: Да, спасибо, спасибо, Григорий, за вопрос.

    Оксана Галькевич: А как же… Слушайте, а как же не реагировать-то?

    Роман Ромачев: Григорий, к сожалению, вы немножко неправы. Среди террористов существует агентура, существуют свои информаторы. В конце концов, перед совершением терактов у некоторых просыпается сознание и они звонят. Поэтому не реагировать на подобные сигналы нельзя. То есть нужно каждый сигнал отрабатывать. В любом сообщении может быть доля правды, поэтому из тысячи сигналов, скорее всего, один может пробиться реальный. И если его не отработать, могут быть жертвы.

    Оксана Галькевич: А в этот раз их было 16 тысяч, по-моему.

    Константин Чуриков: Более того, у нас есть такая уголовная статья «Несообщение о преступлении», да?

    Роман Ромачев: Совершенно верно. Есть еще статья по халатности. Если вы как сотрудник правоохранительных органов и спецслужб не отработали сигнал, который привел к жертвам, то, к сожалению, вы участник преступления.

    Оксана Галькевич: Но нам тем не менее все равно люди рассказывали о том, что уже какое-то очередное сообщение о минировании, и, знаете, уже не так тщательно проводилась проверка местами. Даже нам звонили в эфир – помнишь, Костя? – и говорили о том, что где-то не в полном составе приезжали. Бдительность-то падает, угроза безопасности.

    Роман Ромачев: Вы знаете, бдительность не должна падать. Достаточно вспомнить опыт Израиля. Они десятилетиями живут под угрозой терроризма. Еще 10 лет назад мы все смеялись: «Что это у них за железные такие ящики стоят в местах массового скопления людей?» А сейчас у нас на каждой станции метро стоит подобный ящик для того, чтобы подозрительные объекты туда складировать. То есть опыт Израиля достаточно показателен. Они сумели не потерять бдительность. Они постоянно держат руку на пульсе и способны сиюминутно пресечь любой теракт. То есть у них опыт просто грандиозный. И нам необходимо стремиться тоже к тому, чтобы мы сигналы все отрабатывали в должной мере, были спокойны и не поддавались панике.

    Оксана Галькевич: Ну, они-то фактически в состоянии, знаете, обороны врагу, реальному врагу.

    Константин Чуриков: Так и надо, Оксана.

    Роман Ромачев: Ну а кто говорит, что у нас не реальный враг? Тысячи звонков нереальных, а завтра может быть десять реальных.

    Константин Чуриков: Поскольку все-таки основное средство, которым пользуются эти преступники – это email-рассылки, вопрос. У нас же в Сети вообще в принципе цифровые следы вычислить гораздо проще. Здесь какие технологии? Объясните нам простым языком, вот как они умудряются быть невидимыми для наших органов?

    Роман Ромачев: Ну, в интернете практически в открытом доступе существует большое количество прокси-серверов, существует VPN, всевозможные инструменты, существует браузер Tor. Эти инструменты открытые. И эти инструменты может использовать любой школьник для того, чтобы обходить запреты Роскомнадзора. Используя эти инструменты, вы можете скрыть свое реальное местоположение, вы можете через десяток стран пройти. И наши спецслужбы будут видеть лишь конечную страну.

    Константин Чуриков: Подождите. И что вы хотите сказать? Что один хакер не может взломать другого хакера?

    Роман Ромачев: Ну, все реально. Но повторюсь: в данном случае ФСБ получает email-сообщения либо звонки. И в email-сообщениях они видят лишь конечный почтовый сервер, который не отвечает на запросы и не предоставляет IP-адрес следующего сервера, откуда было прислано сообщение. То есть мы не можем расследовать всю цепочку.

    Оксана Галькевич: Слушайте, значит, это новая реальность, которая… Так или иначе мы должны смириться, что мы в ней живем.

    Роман Ромачев: Совершенно верно.

    Оксана Галькевич: Давайте подключим к нашей беседе еще одного человека. Председатель Московского межрегионального профсоюза полиции и Росгвардии у нас на связи, Михаил Петрович Пашкин. Михаил Петрович, здравствуйте.

    Михаил Пашкин: Добрый вечер.

    Константин Чуриков: Михаил Петрович, вот зритель нам сейчас звонил и сказал: «Зачем это все проверять? Ведь обычно террористы никогда заранее никого не предупреждают». Что бы вы ответили нашему зрителю?

    Михаил Пашкин: Вот таким зрителем я был где-то месяц назад, когда были такие же звонки. Я спросил вообще у руководителей и ФСБ, и МВД: «А когда-нибудь кто-нибудь у нас в стране предупреждал о таких вещах, и действительно реально находили там бомбу?» Никто не ответил. То есть хотелось бы просто знать статистику, сколько таких звонков реально были подтверждены. Ведь когда у нас взрывали дома в Москве, в других городах, то никто никого не предупреждал. И после этого я, честно говоря, нигде не видел и не слышал, что по звонку какого-то террориста приходили и находили там бомбу.

    Константин Чуриков: Михаил Петрович, если речь идет о телефонных звонках… Хорошо, вот человек, например, звонит. Действительно, он/она стал/стала свидетелем/свидетельницей приготовления теракта. И человек обращается в полицию. Это значит, что не надо проверять этот объект или эту информацию?

    Михаил Пашкин: Нет, нет, нет, вы не правы. Если звонок анонимный или рассылки такие идут в алфавитном порядке, то ясно, что это для дезорганизации работы органов власти действия осуществляются. То есть это не теракт, не подготовка к теракту. А когда реальный человек звонит и говорит: «Вот так и так. Я слышал, видел…» – вот это как раз и нужно отрабатывать, вот эти ситуации.

    Оксана Галькевич: Михаил Петрович, наш гость сегодняшний Роман Владимирович хочет что-то добавить к вашему высказыванию.

    Роман Ромачев: Да. Я хотел бы напомнить один случай, он был примерно лет шестнадцать назад. Две смертницы в центре Москвы решили совершить теракт. Одна подорвала себя, а другая сообщила о том, что будет теракт. И при разминировании этой смертницы погиб сотрудник ФСБ, сапер. То есть такие случаи были.

    Константин Чуриков: Кстати, было. Кстати, было. Лет десять назад было.

    Роман Ромачев: Шестнадцать.

    Михаил Пашкин: Правильно. Но она сообщила же. И это было не анонимно. Это конкретный человек был, к ней приехали, это в парке было. И она взорвалась. Но это же не анонимно. Я говорю про анонимные звонки. А когда человек анонимно звонит и говорит. Или с конкретного IP-адреса приходит. Вот сегодня пришла угроза профсоюзу, что нас из автоматов хотят расстрелять, официально нам на сайт прислали. Мы IP-адресу вычислили и сейчас будем заявление писать. И так далее. То есть здесь никаких вопросов нет.

    Оксана Галькевич: Михаил Петрович, а вот такой вопрос. Слушайте, когда мы с вами встречаемся в эфире, мы в основном обсуждаем, так скажем, сложности работы ваших коллег, в том числе говорим о том, что и социальное обеспечение невысокое, и зарплаты невысоки. В общем, все это в том числе причины, которые мешают вашим коллегам быть эффективными настолько, насколько нам бы этого хотелось. А вот эти киберподразделения, которые, возможно, существуют, они на каком-то отдельном, так скажем, пайке? У них с этим делом получше обстоит? Они не чувствуют себя обиженными?

    Михаил Пашкин: Я понял ваш вопрос. Смысл в том, что… Вот простой пример. У меня сын работал в информационном центре Москвы, он там получал где-то 50 тысяч. Сейчас он работает в коммерции программистом и получает в 4–5 раз больше. Вот и скажите, где будут работать нормальные компьютерщики – в МВД или же в коммерческих структурах? Ответ ясен. Потому что им никто не будет платить больше, чем получают генералы, ну, которые работают в органах. То же самое, я думаю, и в ФСБ. Поэтому они и нанимают хакеров, которые пытаются что-то сделать, помогают и так далее и тому подобное. Здесь другим путем нельзя пойти.

    Константин Чуриков: Кстати, еще любопытно. Нам никто не сообщает, на какие адреса отправляют угрозы эти лжетеррористы. Вот кто получает эту информацию, если это по email? Ответа нет на этот вопрос.

    Михаил Пашкин: Пожалуйста, есть сайт МВД России, там можно по email все что угодно прислать. И обращения граждан там есть.

    Константин Чуриков: То есть обмануть можно совершенно любой сайт, в том числе сайт органов внутренних дел?

    Михаил Пашкин: Его не нужно обманывать. Просто прислали информацию. Но еще раз говорю: вычислить… Вот сейчас же в ФСБ вычислили, что из Нидерландов в основном шло. Вычислили даже, с какого…

    Константин Чуриков: …почтового ресурса.

    Михаил Пашкин: Да. Поэтому дальше уже вопрос к самим Нидерландам: «Уважаемые ребята, либо вы нам расскажете, кто и что дальше это делал, либо…» В принципе, нужно тогда какие-то меры более решительные предпринимать.

    Оксана Галькевич: Да, спасибо большое.

    Константин Чуриков: Спасибо большое.

    Оксана Галькевич: Михаил Петрович Пашкин был у нас на связи, председатель Московского межрегионального профсоюза полиции и Росгвардии.

    Константин Чуриков: А сейчас – город Самара, Светлана с нами в эфире беседует. Светлана, здравствуйте.

    Оксана Галькевич: Здравствуйте.

    Зритель: Здравствуйте. Знаете, я хотела бы высказать свое мнение по поводу этих сообщений о минировании, о взрывах. Мне кажется, идет такая направленная провокация, чтобы не приезжали представители других стран на празднование годовщины…

    Константин Чуриков: 75-летие Победы.

    Зритель: Мне кажется, все это связано с этим.

    Оксана Галькевич: А, понятно.

    Константин Чуриков: Слушайте, подождите, страдают вообще рядовые люди. Полтора миллиона уже эвакуированных.

    Оксана Галькевич: Создать такую нервную обстановку? Слушайте, как-то слишком заранее они, мне кажется, начали работать. Спасибо, Светлана.

    Константин Чуриков: Как-то далеко копнули.

    Роман Ромачев: Это в том числе метод экономического воздействия, как я говорил. Я бы еще хотел добавить к предыдущему эксперту. Опять же возьмем опыт США. У них, помимо кибервойск, есть понятие… то, что у нас называется государственно-частным партнерством либо сотрудничеством на аутсорсинге. То есть американцы тратят миллиарды долларов для того, чтобы сотрудничать с киберспециалистами по всему миру. Это и частные разведывательные компании, это и эксперты, и специалисты, которые помогают им по всему миру. То есть это своего рода агентурная сеть.

    Оксана Галькевич: Роман Владимирович, это мы поняли. Это к вопросу, так сказать, финансового обеспечения.

    Роман Ромачев: Да. А у нас, к сожалению…

    Оксана Галькевич: По словам нашего предыдущего собеседника, мы тоже немало тратим, но больше на генералов.

    Роман Ромачев: Ну да, у нас на одного подчиненного существует два генерала.

    Оксана Галькевич: Грустно совсем стало, кстати.

    Константин Чуриков: У генерала, как в том анекдоте, есть свой сын.

    Оксана Галькевич: Нам еще Тверская область пишет: «Бесплатно и мать родную немодно любить». Ну, в общем…

    Константин Чуриков: Давайте еще сейчас послушаем…

    Оксана Галькевич: Александр из Тульской области, да? В любой непонятной ситуации выводи звонок. Здравствуйте, Александр.

    Зритель: Здравствуйте. Алло.

    Оксана Галькевич: Да-да, говорите.

    Константин Чуриков: Да, пожалуйста.

    Зритель: Здравствуйте. Я что хочу сказать? Я как раз спросил перед этим: а зачем они это делают? И здесь парень сказал, что, может быть, не нужно на это обращать внимание. Так вот, скорее всего, возможно, на это и идет расчет. То есть постепенно усыпляют бдительность, может быть, наших правоохранительных органов, ФСБ. Но я надеюсь, что они у нас не таковы, а анализируют, все это делают и никогда на это не поведутся. Но тем не менее расчет, возможно, идет на это.

    Более того, хочется отметить и сказать еще один фактор. Меня удивляет, почему, скажем, в нашем городе или в других городах… Вот есть у нас водокачки. И водокачки не под охраной абсолютно. Это очень беспокоит, потому что в воду тоже могут сделать какие-то террористические вещи, если они доступны.

    Также хочется сказать, что у нас… Ну как сказать вам? В правоохранительных органах… То есть если человек что-то заметил и хочет об этом сообщить, он автоматически попадает по нашим законам в пособники или еще как-то. И он боится даже сообщить об этом. И нередко люди проходят мимо из-за боязни того, что их могут обвинить. Здесь, я считаю, людям надо объяснять и разъяснять, как они должны это сделать, чтобы не попасть…

    Константин Чуриков: Ну подождите, Александр. У нас на этот счет, наверное, не знаю, сотня примеров найдется, когда по сигналу бдительной старушки, которая живет в своей хрущевке, были задержаны разные террористы и террористки. Я просто лично помню много таких сообщений, которые были.

    Роман Ромачев: Было.

    Оксана Галькевич: Да, спасибо.

    Константин Чуриков: То есть все нормально.

    Зритель: Ну, возможно, какую-то старушку и не заподозрят в пособничестве, а, скажем, молодой человек уже опасается.

    Константин Чуриков: Ну я понял. Вы о том, что вот этот статус «свидетель» и «подозреваемый» – это очень тонкая грань. Ну, возможно. Спасибо за ваш звонок.

    Оксана Галькевич: Да, спасибо, Александр.

    Роман Ромачев: Добавлю опять же к нашему слушателю. У хакеров есть такое понятие DDoS-атака, когда из-за большого количества запросов некий сервер перестает работать. В данном случае из-за большого количества обращений наши правоохранительные органы разбрасывают свои ресурсы – что опять же влияет на боеспособность.

    Константин Чуриков: Еще важный момент. Роскомнадзор сегодня в своем пресс-релизе сообщил, что он (Роскомнадзор, не ФСБ) прекрасно понимает, что, скорее всего, те, с чьих ящиков производились рассылки, не имеют никакого отношения к самим рассылкам, они просто владельцы этих почтовых ящиков.

    Роман Ромачев: Это то, о чем я вам говорил. Это инструмент.

    Константин Чуриков: Какую рекомендацию можем дать людям? У нас люди пользуются разными почтовыми сервисами. У кого-то здесь ящик, там ящик. Какая рекомендация базовая? Закрыть все лишние ящики? Что делать вообще?

    Роман Ромачев: Да простая рекомендация людям. Если вы пользуетесь определенный ящиком, он вам удобен, он вам нравится, то пользуйтесь, пожалуйста.

    Константин Чуриков: Нет, просто, может быть, рекомендация: чаще проверять или помнить пароль, менять пароль.

    Оксана Галькевич: Реже проверять.

    Константин Чуриков: Ну, чтобы дядя Вася от твоего имени…

    Роман Ромачев: На совершение терактов это никак не повлияет. Есть общие рекомендации. Да, надо менять периодически пароли. Но это никак не повлияет на нашу с вами безопасность.

    Оксана Галькевич: Тем более что есть специальные сервисы, Костя, которые все твои пароли… Да?

    Роман Ромачев: Да.

    Оксана Галькевич: Вот видишь? Поэтому меняй, не меняй… Уходи из интернета! Спасибо.

    Константин Чуриков: Спасибо.

    Оксана Галькевич: Роман Владимирович Ромачев был у нас в студии, генеральный директор агентства «Р-Техно».

    Константин Чуриков: А я, между прочим, в твой интернет и не заходил.

    Оксана Галькевич: Да ладно! Слушай, электронная почта есть.

    otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/roman-romachyov-sushchestvuet-kiber-suverenitet-v-etoy-zone-strany-ne-hotyat-vzaimodeystvovat-40915.html