Роман Ромачев: «Российский софт» - достаточно условное понятие

Posted on 8 November, 2019 by CEO

Роман Ромачев: «Российский софт» - достаточно условное понятие - интервью ОТР

Роман Ромачев
генеральный директор агентства «Р-Техно»

Тамара Шорникова: Сейчас попросим наших телезрителей взять в руки телефоны – ну, свои, естественно. Во-первых, чтобы написать нам SMS или позвонить в прямой эфир. А во-вторых, просто посмотрите – возможно, на прилавках таких вы больше не увидите. Иностранные производители умной техники – от смартфонов до высокоточного медицинского оборудования – могут исчезнуть, могут просто уйти из России.

Иван Князев: Ну да, так некоторые эксперты комментируют новости из Госдумы. Депутаты приняли в первом чтении законопроект, запрещающий продажу технически сложных устройств без российского программного обеспечения. Вступить в силу он может уже в июле следующего года. Пока в числе таких устройств называют смартфоны, «умные» телевизоры, компьютеры. Но это только пока.

Тамара Шорникова: Что войдет в окончательный список – определит Правительство. Как и то, что конкретно должно быть установлено на том же телефоне или компьютере.

А теперь основные вопросы: зачем все это и как это отразится на нас с вами? Давайте выясним. И поможет нам разобраться наш эксперт – Роман Ромачев, генеральный директор агентства «Р-Техно».

Иван Князев: Здравствуйте, Роман. Действительно вопрос: зачем все это делается? Русский софт – бессмысленный и беспощадный? Хотя это, наверное, больше про инициативу, да? Непонятно, о каких гаджетах речь идет. Назвали телефоны, назвали телевизоры и что-то еще, планшеты. Но я так понимаю, что этот список не полный, да?

Роман Ромачев: Добрый вечер. Действительно, список не полный. Современное электронное оборудование напичкано достаточно серьезным программным обеспечением. Это и телефон, это и стиральная машина, это и наш автомобиль. Все, что окружает нас – это, так сказать, напичкано серьезным программным обеспечением. И в 99% случаев это все-таки зарубежное обеспечение.

Тамара Шорникова: Пока многие называют эти поправки, этот законопроект таким способом «отлупить Apple». Это против этой компании все или для нас?

Роман Ромачев: Да сложно сказать. Понимаете, американские власти также запретили использование некоторых смартфонов у себя…

Иван Князев: Китайских.

Роман Ромачев: Ну, я не буду называть бренды.

Иван Князев: Ну да.

Роман Ромачев: Действительно, сейчас идет некая война – война брендов, война технологий. И для того, чтобы опять же расчистить рынок для своих разработчиков, некоторые власти применяют подобного рода запреты.

Иван Князев: Ну слушайте, это ведь совсем нехорошо, особенно если учитывать честную конкуренцию, рыночную экономику.

Роман Ромачев: Ну конечно, это не очень хорошо, с точки зрения нас, потребителей.

Иван Князев: Вот!

Роман Ромачев: Потому что то, что мы используем – это разрабатывалось годами. Естественно, оно годами отрабатывалось, годами испытывалось. И если сиюминутно это все запретить, а дадут нам только что разработанный софт, то он, естественно, будет корявый, кривой и ломаный.

Иван Князев: Кстати, да.

Тамара Шорникова: Действительно, в принципе, времени осталось немного.

Иван Князев: Семь месяцев получается.

Тамара Шорникова: Если так и дальше будет проходить слушания этот законопроект, то, действительно, через семь месяцев уже нужно обеспечить полностью какими-то отечественными программами, софтом. А у нас вообще есть столько всего?

Роман Ромачев: Такой смешной срок. У нас лет десять назад были попытки разработать российские операционные системы. Так до сих пор они и не разработаны. А те, которые разрабатывают наши российские программисты, они также используют ядро, которое уже давным-давно разработано на Западе. Фактически наши программные продукты пока очень сильно отстают и вне конкуренции. Я имею в виду, что тяжело им конкурировать.

Иван Князев: В этом же и вопрос. Вообще есть что устанавливать? Ведь потребителя-то не обманешь. Даже в том же телефоне я не устанавливаю, грубо говоря, русские приложения, потому что они мне не нужны. А теперь фактически мне их туда впихнут, в мой телефон. И что мне с ним делать? Я от некоторых-то только еле-еле избавился. Когда телефон покупал, там предустановка уже была.

Тамара Шорникова: И впихнут ли? Как это все-таки будет работать?

Роман Ромачев: Ну, не исключено, что их впихнут. Даже американские антимонопольные власти лет пятнадцать назад подобным образом наказывали Windows, они обязывали устанавливать чужие браузеры. Тем не менее мы с вами – пользователи. Нам достаточно нажать пару кнопок «Удалить» и установить то, что нам необходимо. Это опять же немножко такая лишняя мера, которая толком ни к чему не приводит.

Иван Князев: Давайте еще немножко о такой бытовой «потребитловке», прямо скажем. Что касается телефонов. Протестировать не успеют. Софт, возможно, не устраивает. Что будет делать производитель всего этого? Он, естественно, наверное, будет повышать цены. Это на нас отразится или нет?

Роман Ромачев: Вы знаете, наши депутаты очень плохо знакомы вообще с рынком разработки программного обеспечения. Существует понятие «офшорное программирование» – это когда вы используете в своей компании не только программистов, которые работают в вашем городе, но и за рубежом.

Когда мы говорим, что это «российский софт» – это такое достаточно условное понятие. В мире конкуренции сейчас кадры выбираются самые дешевые и эффективные, и они могут находиться на другом конце света. Поэтому условно российские компании…

Иван Князев: А, так тут еще непонятно, что он русский будет. То есть мы фактически…

Роман Ромачев: Возможно, де-юре, юридическое лицо будет зарегистрировано в России, но будут работать там индусы.

Тамара Шорникова: Это что-то вроде таких известных кроссовок Abibas? У нас появится такой софт?

Роман Ромачев: Ну, возможно. Я не исключаю. Потому что опять же, для того чтобы мы с вами понимали, что, скажем, разработан новый какой-то программный продукт обработки фотографии вместо Photoshop, возможно, будут использоваться какие-то схожие названия, как вы сказали, Adidas и Abibas. То есть такая логика, возможно, здесь и будет.

Тамара Шорникова: Смотрите, вот наши телезрители пишут. Неожиданная SMS, честно говоря, Марий Эл: «Пишу вам SMS с телефона российской фирмы Vertex, – я даже прямо произнесу, потому что интересно, есть все-таки герои в нашем отечестве, – в котором вместо хлама от американского Google установлено российское ПО (тоже хлам, но уже от нашей компании). В целом неплохо». То есть такие люди есть.

Зрители, звоните нам и рассказывайте, как вы вообще относитесь к такой новости. Может быть, вы считаете, что действительно надо продвигать отечественного производителя, устанавливать в принудительном порядке наши приложения, пользоваться нашими гаджетами.

Роман Ромачев: На самом деле, если вообще взять электронику, то опять же она на 90% вся привезенная. Если мы берем якобы российский телефон, как у Yota был, то на 90% компонентов – это все западные разработчики.

Иван Князев: Давайте послушаем телефонный звонок – Вячеслав нам дозвонился, Новосибирская область. Вячеслав, здравствуйте.

Зритель: Да, здравствуйте.

Иван Князев: Что вы думаете по этому поводу?

Зритель: В общем, в принципе, мы можем конкурировать только на узком каком-то профиле, именно российские производители программного обеспечения, то есть у нас нет возможности внедрить как-то глобально. Если мы возьмем, допустим, программное обеспечение, то китайцы производят оборудование, то есть они могут доминировать и просто сказать: «Мы хотим, чтобы в наших устройствах было наше программное обеспечение». Или американцы, допустим.

Мы в этом случае догоняющие. Мы находимся на третьем, наверное, даже на пятом плане. Мы можем рекомендовать, допустим… Ну, наши «Яндекс», «Касперский» – они молодцы вообще, они заняли свою нишу. Но в плане операционных систем мы догоняющие просто, мы не способны занять какую-то нишу.

Иван Князев: Вячеслав, вы сказали, что в каких-то сегментах мы можем успешно конкурировать.

Зритель: Да.

Иван Князев: А в каких? Расскажите нам тогда.

Роман Ромачев: Это военная сфера.

Иван Князев: Оборонка все-таки?

Зритель: Да оборонка будет узконаправленной. И если даже взять, будь она неладна… Как? Не ГЛОНАСС… Да, именно ГЛОНАСС. Мы только учимся всему этому у этих же американцев, как они все это продвигают. Мы всегда находимся в этой позиции как догоняющие.

Тамара Шорникова: Да, спасибо.

Зритель: Нет у нас еще маркетологов таких.

Роман Ромачев: Это у нас связано с трудными 90-ми.

Тамара Шорникова: Спасибо, Вячеслав.

Иван Князев: Спасибо.

Роман Ромачев: Фактически вся промышленность была уничтожена. И действительно, тот же самый ГЛОНАСС разрабатывался еще в 80-е годы. Необходима была альтернатива тому же GPS, чтобы американцы не влияли на геолокацию.

Тамара Шорникова: Я не уверена, что дело только в маркетологах – под занавес Вячеслав сказал, что нет у нас достаточного количества. Мне кажется, что все-таки инженеров и разработчиков у нас достаточного количества сейчас нет.

Роман Ромачев: Нет, вы знаете, российские программисты всегда занимают первые места на олимпиадах, но их всех переманивают западные компании.

Иван Князев: Вот! Это удивительно! Весь мир кричит о злых русских хакерах, которые могут взломать любую систему, которые могут написать любую программу. А где же они тогда? Почему у нас такая проблема?

Роман Ромачев: К сожалению, опять же рынок диктует свои правила. Если одна компания готова платить сотруднику сто рублей, а другая – миллион рублей, то, естественно, сотрудник идет туда, где ему больше платят.

И есть еще такой немаловажный момент – все-таки давление, иностранное давление. Тут затронули «Лабораторию Касперского». Вы все прекрасно помните, какое давление было в последние годы. Их обвиняют в помощи хакерам русским, российским властям. И фактически из американского госсектора выдавили «Лабораторию Касперского».

Тамара Шорникова: Вот еще SMS. Много просто их приходит. Много, конечно, скепсиса от телезрителей. Тамбовская область: «А дальше что? В Mercedes двигатель от LADA воткнем?»

Иван Князев: Ну да, проходили ведь уже эту историю, проходили мы.

Тамара Шорникова: Москва и Московская область: «А, то есть теперь мы еще и без связи будем?» – пишет Алексей. Ростовская: «Смешно! Без портков, но в шляпе». Москва: «Чем плох «Касперский»?» Да всем хорош! Просто что еще действительно мы можем предложить?

Послушаем еще одного нашего телезрителя – Алексей из Санкт-Петербурга дозвонился к нам.

Иван Князев: Здравствуйте, Алексей.

Зритель: Доброго вечера.

Тамара Шорникова: Слушаем, ждем вашего мнения.

Зритель: Вопрос к вашему гостю, конечно же.

Иван Князев: Давайте.

Зритель: Первый вопрос: какого рода будет софт? Практика показывает таким образом, что российский софт – это не всегда хорошо и это даже очень отрицательно. Взять тот же самый YotaPhone, который якобы был наш, но все-таки операционная система на нем была от Android.

Второе. Законопроект рассматривается, но на что он направлен опять же? На безопасность, как все говорят обычно? И повлияет ли это на удорожание опять же той же самой техники? У нас в Российской Федерации направленность такова: если что-то Госдума принимает, то это обязательно принимает оборот удорожания той или иной продукции.

Как вы на это смотрите? И все-таки на что нацелено это программное обеспечение? И есть ли оно в широком доступе? И как оно вообще будет выглядеть? Спасибо.

Тамара Шорникова: Да, Алексей, спасибо.

Роман Ромачев: Алексей, я думаю, что, в принципе, это немножко популистская мера. Возможно, это некий тренд задается для будущих разработчиков, что будет уделяться достаточно большое внимание. Очень надеюсь я, что и в налоговой сфере будут какие-то послабления, потому что не все, что говорится по телевидению, есть по факту.

Действительно, пока наш российский софт именно для пользователей – он на очень низком уровне. Я повторю, что даже с операционной системой мы не смогли с нуля разработать что-то свое. То есть мы взяли Linux и сделали из него Astra Linux, просто-напросто установив свои настройки и свои какие-то программы.

Тамара Шорникова: Про цены еще вопрос был. Ну сравним с теми же сырами, например. Мы некие запреты ввели и начали активно импортозамещением заниматься, но наши российские сыры при том, что они по-прежнему страдают в качестве, они же стоят, просто как космические ракеты!

Роман Ромачев: Абсолютно верно.

Иван Князев: То есть, грубо говоря, когда в условиях конкуренции, то цена все-таки вроде как-то снижается, потому что у конкурента она будет ниже, ты не можешь ее выше задирать.

Роман Ромачев: Абсолютно верно.

Иван Князев: А здесь получается, что от конкурентов избавились.

Роман Ромачев: Если западные компании предлагают софт за сто рублей, и их отсюда выталкивают, то, соответственно, появляется российская компания, которая предлагает его за двести. И конкурентов нет. Поэтому, естественно, в какой-то мере возникнет определенный рост, я не исключаю.

Иван Князев: Отсюда вопрос: как будут формироваться списки этих производителей этого программного обеспечения? Кто в них войдет и на каких условиях?

Роман Ромачев: У кого лоббистские возможности максимальные, тот и будет занимать первые места.

Иван Князев: Вот!

Роман Ромачев: Я повторюсь, что многие российские компании, якобы российские – они по факту только зарегистрированы здесь, а многие используют труд программистов, разбросанных по всему миру.

Иван Князев: То есть тогда уже, друзья, давайте честно скажем: ни о какой безопасности тут речь не идет. Тут, с одной стороны, вроде как бы импортозамещение (и опять в извращенном каком-то виде), но уж точно не безопасность.

Роман Ромачев: Вы знаете, за безопасность все очень борются, а на самом деле забывают о том, что вообще системы безопасности устроены таким образом, что ваша безопасность определяется самым слабым звеном. Даже если вы разработаете суперзащищенный программный софт, но у вас операционная система будет дырявая, то эти ваши разработки ни к чему не приведут.

Иван Князев: Хорошо. А теперь давайте поговорим не о телефонах, а о другом, более сложном оборудовании, которое у нас есть в больницах. У нас есть современные поликлиники, во всяком случае в Москве, ну и где-нибудь в регионах обязательно. И могут поставить на них тоже программное обеспечение. А какое? А если там что-то не отладят за эти семь месяцев и что-то не так пойдет, то как мы с этим потом будем разбираться?

Роман Ромачев: Опять же оборудование западное.

Иван Князев: Вот!

Роман Ромачев: Siemens достаточно серьезные позиции занимает. Пока у нас, к сожалению, ничего нет.

Иван Князев: Слушайте, у нас медиков не хватает (мы об этом, кстати, будем еще сегодня говорить). Более того, медиков надо учить пользоваться этим оборудованием. Они более или менее к старому привыкли. А теперь опять новое будет?

Роман Ромачев: Вы знаете, мой опыт общения с медиками показывает, что даже если в больницу привозят новое оборудование, то оно стоит в сторонке и никак не используется. Такие случаи очень часты, к сожалению. Поэтому даже если внедрят какой-то российский софт, который будет в первое время неудобный, дырявый и неработоспособный, то, скорее всего, оборудования скопится достаточно много в углах.

Тамара Шорникова: А будут ли все-таки принудительно, на ваш взгляд, устанавливать, не знаю, плохой и неконкурентный софт все-таки на таком социально важном сегменте? Или, например, другой вариант. Если просто альтернативы нет, то что будут делать? Оставят тот же Windows, пока все-таки не придумают чего-то более гениального? Или все-таки снесут и поставят Linux?

Роман Ромачев: Вы знаете, разработка софта, если мы берем медицину, она сопряжена с разработкой самого «железа». Вы не можете разработать софт, не разрабатывая «железо», не зная всех тонкостей. Даже если вы поставите какой-то сторонний софт, то не факт, что у вас ваша «железка» будет работать так, как положено.

Иван Князев: Процессор.

Роман Ромачев: Процессор и вообще взаимодействие «железа» между собой будет приводить к сбоям. Я думаю, что (опять же повторюсь) это некая популистская такая мера, заявление. Пока, к сожалению, в медицине у нас нашего софта крайне-крайне мало, и его не разрабатывают. А если и разрабатывают, то узконаправленно.

Иван Князев: Ну смотрите. А если все-таки закон пройдет все чтения в Государственной Думе и заработает уже летом следующего года, тогда мне совсем не понятно. Что, мы лишимся элементарно тех же «маков» того же Apple? Ну, все сейчас пугают, что Apple уйдет. Или это все-таки страшилка?

Роман Ромачев: Да никуда он не уйдет. Российский рынок достаточно большой, здесь продается достаточно огромное количество их техники. Я думаю, возможно, какие-то перебои с поставками организуют, опять же с точки зрения таможни какое-то давление может быть. Но в целом появится опять же «серый» импорт. Так или иначе будут завозить те, кому это интересно.

Тамара Шорникова: А как это возможно контролировать? То есть кто это будет делать? Рейды по магазинам, чтобы проверить тот же телефон?

Иван Князев: Да. Или просто пускать не будут в Россию такие товары? Или как? Я тоже не очень понимаю.

Роман Ромачев: Вы знаете, у нас есть контролирующий орган, называется Роскомнадзор, который якобы что-то контролирует, тот же самый Telegram, а на самом деле по факту он ничего не контролирует. Поэтому не исключено, что возложат на него какие-то функции. Возможно, будут какие-то системы тайного покупателя, когда будут приходить и тестировать оборудование. Мне пока сложно говорить.

Иван Князев: Нет, ну подождите. Здесь уже, наверное, не Роскомнадзор будет к ритейлерам приходить и смотреть, какие они компьютеры продают…

Роман Ромачев: Может быть, Роспотребнадзор.

Иван Князев: Их вообще собирают где? У нас, в нашей стране?

Роман Ромачев: Нет. Если мы говорим о западной технике, то это, как правило, Тайвань, это может быть и Латинская Америка, это может быть и Ближний Восток, и Европа в том числе.

Иван Князев: То есть их будут заворачивать еще на границе? Я правильно понимаю?

Роман Ромачев: Да, совершенно верно. Поэтому я и говорю, что возможно некое давление со стороны таможенных органов, препятствие в импорте.

Иван Князев: С другой стороны, тогда непонятно, как заинтересовать. Вот смотрите. Мы сейчас не можем заменить некоторые операционные системы, потому что если поставим новые, то…

Роман Ромачев: …не будет софта.

Иван Князев: …да, не будет софта. Несовпадение «железа» и программ, и все это не будет… Хорошо, пока оставим старые. А какие у нас есть? Какие у нас сейчас есть на рынке? Ну и что? Потом мы Huawei или еще кому-нибудь скажем: «Ребята, мы пока еще не разобрались с нашим законопроектом. Вы подождите, мы вас чуть-чуть попозже, потом запретим». Мы же так отпугнем вообще всех!

Роман Ромачев: У нас в стране был одно время «железный занавес». Возможно, нам какой-то «электронный занавес» повесят.

Иван Князев: Мне кажется, они за голову начнут хвататься.

Роман Ромачев: Вы знаете, у нас опять же Дума любит принимать такие интересные законы, которые по факту не выполняются. Тот же самый закон о персональных данных, который 15 лет существует, но по факту он не работает. Никого не наказали за утечку персональных данных, никто не несет ответственности. В любом бизнес-центре ваш паспорт берут, переписывают, сканируют. То есть по факту закон нерабочий.

Возможно, такой же будет закон, как, скажем, с блокировкой мессенджера Telegram: как бы его блокируют, но как бы все пользуются. То есть нужно Думе принять такой закон – она и принимает.

Тамара Шорникова: Просто чтобы до конца этот вопрос… Мы частично его касались. Основная-то причина – это что? Это для того, чтобы защитить нас от жуткого врага?

Роман Ромачев: Якобы это защита от Большого Брата, именно Запада.

Тамара Шорникова: Или чтобы продвинуть наших производителей? Вот что главное?

Иван Князев: А в итоге – лобби.

Роман Ромачев: Чтобы продвинуть наших производителей, необходимы немножко другие меры, то есть экономического характера, но не такие запретные.

Иван Князев: Вот! А давайте немножко об этих мерах поговорим.

Тамара Шорникова: Только после звонка, может быть. Леонид ждет. Мы успеем, да?

Иван Князев: Да.

Тамара Шорникова: Леонид, Новгородская область.

Иван Князев: Здравствуйте, Леонид.

Зритель: Добрый день, добрый вечер.

Тамара Шорникова: Слушаем вас.

Зритель: Добрый вечер. Не могу согласиться с аудиторией в студии в том, что у нас нет талантливых программистов и у нас нет программ на наши гаджеты, которыми мы будем пользоваться.

Иван Князев: Нет, мы говорим, что они есть.

Зритель: Хочу напомнить… Алло-алло.

Тамара Шорникова: Слушаем вас.

Зритель: Хочу напомнить, что в Казани в этом году прошел конкурс программистов «Хакатон», на котором были представлены… В жестких условиях, то есть за 48 часов, должны были с нуля наши программисты создать программы, которые были представлены в задании. И на этом конкурсе были такие программы, которых просто не существует в мире, я вам сразу могу сказать. То есть совершенно наш российский подход к этим программам был, он очень оригинальный.

Но вопрос не в этом. Вопрос в том, что за создание этих программ никто нашим программистам не хочет платить деньги. Государство сказало букву «А», что на наших гаджетах должен стоять наш российский софт, но оно же не выделяет на это деньги. Кто это будет проплачивать? Люди есть. Люди хотят работать, и они прекрасно справляются (и конкурс показал это) с теми заданиями, которые нужны. Но, насколько мне известно, я знаю, что даже людям, которые заняли первое место, тот призовой фонд, который был обещан государством, до сих пор людям не вручен. Вот эти деньги…

Тамара Шорникова: Леонид, понятно, ваша позиция понятна. Спасибо.

Иван Князев: Леонид, понятно.

Роман Ромачев: Леонид, я хочу сказать, для чего устраиваются подобные конкурсы. Это своего рода конкурс красоты, где выясняют лучших программистов для того, чтобы опять же переманить их на Запад, не более того.

Иван Князев: Вот! А как сделать у нас, в нашей стране, чтобы эти светлые умы, чтобы эти талантливые головы, чтобы эти юные дарования работали у нас? Ну что нужно?

Роман Ромачев: Опять же – комплекс мер. То есть необходимо малый бизнес поддерживать. У нас заявляют одно, а по факту происходит другое. То есть малый бизнес достаточно сильно губят. Заявляют, что у нас растет малый бизнес, но, к сожалению, этого не происходит.

Иван Князев: Малый бизнес – вы сейчас что имеете в виду?

Роман Ромачев: Малый бизнес, в том числе разработчики программного обеспечения. То есть таких крупных компаний, как «Касперский» и «Яндекс», их достаточно мало…

Иван Князев: Они привлекают. Они скупают, грубо говоря, оптом программистов.

Роман Ромачев: Скупают, понятно. Но для того, чтобы вас заметили, вы должны какой-то организацией представиться, вы должны создать команду – тогда вы получите контракт, вы получите, возможно, будущего инвестора. И вот этот малый бизнес никто и никак не поддерживает, абсолютно не поддерживает.

Иван Князев: А как его нужно поддерживать?

Роман Ромачев: Опять же – комплексный подход.

Иван Князев: Это гранты какие-то? Это, я не знаю, правительственная какая-то история, частная?

Роман Ромачев: У нас опять же вопрос экономики. У нас повышают налоги, повышают пенсионные отчисления. Сейчас малый бизнес достаточно сильно «доят», в том числе разработчиков софта.

Иван Князев: Нет, я не про это, я не про налоги. Может быть, институтам, в которых учатся эти ребята, давать деньги, чтобы они развивались, и потом контракты с ними заключать?

Роман Ромачев: У нас достаточно много институтов. Я повторюсь: у нас лучшие программисты, математики на первом месте. У нас система высшего образования настолько сильная, с точки зрения программирования, что, в принципе, ничего не надо. Достаточно просто поддерживать весь малый бизнес – не только программистов, а вообще как бы в целом.

Тамара Шорникова: И ваш прогноз для этого законопроекта?

Роман Ромачев: Я думаю, поговорят, поговорят, отложат, лет через пять вернутся. Если что-то изменится, возможно, будут какие-то изменения.

Иван Князев: Хорошо.

Тамара Шорникова: Спасибо.

Иван Князев: Возможно, мы еще не лишимся айфонов на прилавках. Спасибо вам большое.

Роман Ромачев: Спасибо и вам.

Иван Князев: Роман Ромачев был у нас в гостях, генеральный директор агентства «Р-Техно». Спасибо большое.

otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/roman-romachev-rossiyskiy-soft-dostatochno-uslovnoe-ponyatie-nashi-deputaty-ne-znayut-ob-ofshornom-programmirovanii-39532.html