В чем главные причины экономических преступлений в компаниях, и каковы возможности борьбы с ними?
نشرت 21 06, 2011 مؤلف CEO
В гостях у Игоря Игорева - Роман Ромачев, генеральный директор агентства экономической разведки; Вадим Комаров, генеральный директор консалтинговой компании
Игорь Игорев – В этом году Россия заняла первое место в Европе по числу мошенничеств сотрудников, утверждают аудиторские компании, проводившие исследования. Разгул экономической преступности аналитики объясняют терпимостью собственников. Нарушителей часто не увольняют. Если человек незаменимый, пусть ворует, лишь бы не зарывался, тем более что и у вышестоящего руководства частенько бывают грешки. В чем главные причины экономических преступлений в компаниях, и каковы возможности борьбы с ними? У нас бизнес не прозрачен, поэтому он во многом конфликтен и криминализован. Не секрет, что собственники заводов, газет, пароходов просто получили свою собственность путем залоговых аукционов и разных других инструментов. Они не выстрадали, не заработали, поэтому они ведут себя как поколение феодалов. Сотрудники смотрят на своих руководителей и думают, чем они хуже. Если начальник ворует, то и сотрудники воруют. Зачем ему создавать прекрасную жизнь своей работой? Лучше что-то вынести. Конечно, давно прошли те времена, когда через проходную выносили мать родную. Сейчас есть для этого другие инструменты и другие масштабы. Где и кто больше всего занимается таким мошенничеством, как с этим бороться?
Роман Ромачев – Основная проблема российского бизнеса – это отсутствие системы корпоративной безопасности. Можно в лоб любого бизнесмена спросить, когда он в последний раз проводил аудит деловых рисков. Он пожмет плечами, удивится и скажет, что никогда. Люди получили компании, большой бизнес. Но проблема не в том, чтобы заработать, а в том, чтобы сохранить заработанное. Система корпоративной безопасности нацелена на то, чтобы сохранить заработанные деньги. Для того, чтобы защититься от корпоративного мошенничества, от других рисков, можно использовать систему безопасности, которая строится на аудите деловых рисков. Надо выявить, каким рискам подвержено ваше предприятие. Это может быть корпоративное мошенничество, мошенничество со стороны контрагентов, террористическая угроза и так далее. Надо выявить наиболее опасные деловые риски и на основе этого строить систему корпоративной безопасности.
Игорь Игорев – Можно что-то украсть где угодно. Даже в фильме «Гараж» директор рынка говорила: «Ну что я могу украсть на рынке: весы, халат?»
Роман Ромачев – Да, можно украсть все, что угодно. Это могут быть как финансовые средства, так и материальные активы. Корпоративные мошенники воруют все, что плохо лежит.
Игорь Игорев – Самые мелкие сотрудники потащат канцелярские скрепки. Конечно, их привлекут к суду. А как быть с особенно сильными? Есть финансовые отделы, бухгалтерия.
Роман Ромачев – Да, есть много чего. Как правило, не выстроена система внутреннего аудита, контроля. За счет этого тащат даже финансовые средства, которые располагаются на счетах. У нас в практике были такие случаи, когда в момент отсутствия руководителя бухгалтер или его заместитель списывал денежные средства на непонятные расходы, таким образом он выводил активы в дочерние однодневки, потом получал средства в виде наличности. Нет системы контроля. Поэтому люди тащат то, что плохо лежит.
Игорь Игорев – Они друг с другом частенько находятся в сговоре.
Роман Ромачев – Они не всегда в сговоре. Если вы с кем-то в сговоре, надо с кем-то делиться. А у нас не любят делиться. Корпоративное мошенничество – это, как правило, несуны-одиночки, которые тащат. Если они в сговоре, это организованная преступная группа, ей грозит намного больший срок по сравнению с тем, если бы тащил один человек.
Игорь Игорев – Там может быть такой сговор, что генеральный директор или собственник бизнеса сговаривается со своими агентами, финансовыми службами, которые потихоньку это распиливают.
Роман Ромачев – В очень крупных компаниях это возможно. Но у нас большая часть бизнеса – это малые и средние компании. Там, как правило, один генеральный директор, один бухгалтер, очень мало заместителей. Поэтому, как правило, там не происходит сговора директора и собственника. Сговора на корпоративном уровне собственника бизнеса и генерального директора не бывает, так как задача собственника заработать на своем бизнесе и в мошеннчиестве он вовсе не заинтересован, я с таким не встречался в моей практике.
Игорь Игорев – Как вы оцениваете все риски? С чего надо начинать: с аудиторской проверки, выстраивания новых отношений в компании?
Вадим Комаров – На мой взгляд, в данном случае надо начинать с желания собственника заниматься этой проблемой. К сожалению, мы сталкиваемся с тем, что собственник не готов на данный период времени заниматься вопросами по разработке и созданию системы внутреннего контроля на предприятии, будь то малый и средний бизнес или крупная корпорация. Это довольно сложные технологии, начиная с принятия решения по вопросу закупки того или иного сырья для производства и товара для предприятий торговли, заканчивая непосредственно реализацией готовой продукции, продажей ее конкретному потребителю. Эти технологии нуждаются в довольно жесткой регламентации, как это принято в западных компаниях. К сожалению, наш бизнес к этому не готов. Естественно, не создавая в компании внутреннюю среду, которая отличалась бы от того, что есть в нашем государстве, коммерсант получает точную копию того, что происходит во всей стране. У нас определенные органы, служба безопасности, с которой можно договориться.
Игорь Игорев – Это страна в миниатюре.
Вадим Комаров – Да. Со всеми можно решить вопросы. Есть внутренние аудиторы, доверенные лица, с которым собственник раньше вместе жил, работал, учился, полностью им доверяет. Это начальники складов, руководители финансовых подразделений, которые тоже пользуются безграничным доверием, принимают управленческие решения. Понятно, что любого такого специалиста через 3-5 лет можно совершенно спокойно проверять, чтобы выяснить, как он принимает решения. Так можно выходить на факты совершения мошенничества, причем, чем выше специалист, тем больше идет сговор. В данном случае он имеет возможность не только вступать в сговор с лицами, которые занимают параллельные должности на служебной лестнице, но и давать определенные приказы подчиненным. Некоторые из них могут и не подозревать, что в данном случае они работали на внутреннего коммерсанта.
Игорь Игорев – Я знаю такие проблемы по собственному опыту и опыту других людей, когда бухгалтер вынужден покрывать некоторые мошеннические схемы всего генералитета. Естественно, под удар попадает бухгалтер.
Роман Ромачев – Сложно еще и в сборе доказательной базы. Как правило, если бухгалтер что-то знает, он не суется, боясь потерять место. В российском бизнесе очень плохо защищается коммерческая тайна, нет таких регламентов. Отсюда все идет. Разглашение коммерческих тайн начинается с того, что те, кому не положено все знать, знают слишком много. Отсюда выстраивание схемы мошенничества. Отсутствие регламентов и должностных инструкций – это серьезный момент для развития корпоративного мошенничества.
Игорь Игорев – Может быть, это делается нарочно.
Роман Ромачев – Как правило, это делается не нарочно, а от незнания.
Игорь Игорев – Прошло 20 лет.
Вадим Комаров – Есть излишняя доверчивость.
Роман Ромачев – 20 лет для бизнеса – это слишком мало. На Западе бизнес существует 200-300 лет, у нас еще нет таких корпоративных традиций, чтобы вести бизнес так, как надо его вести.
Вадим Комаров – Кроме того, надо упомянуть кодекс корпоративной этики. В любой западной компании, которая приходит на наш рынок, в первую очередь сотрудник приходит на свое рабочее место, знакомится с кодексом корпоративной этики, а потом с регламентами, должностными инструкциями, с тем, кому он обязан предоставлять информацию, кто ему, в какой период времени и так далее. У нас даже близко этого нет. Корпоративной этики как таковой у нас нет. Поэтому мы говорим о большой текучести кадров, о том, что люди не держатся за места. В последнее время ситуация несколько исправляется с отслеживанием среднего уровня заработной платы, чтобы сотрудники сильно не бежали с работы. 5-6 лет назад даже этого не было. Были такие события, что на некоторых предприятиях, которые мы исследовали, текучесть кадров составляла 200 процентов в год. Естественно, ни о какой преданности фирме, каким-то ее устоям, о невозможности мошенничества и прямых хищений здесь вообще речь не шла.
Игорь Игорев – Если нет никакой законодательной базы, кому предъявлять претензии? Западные штучки это тоже не панацея. Известная история с компанией «Энрон» нам это подтверждает. Это крупный случай, но есть и мелкие, о которых мы не знаем.
Продолжение следует...